2 ноября исполняется 20 лет со дня кончины митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна (Снычева; 1927–1995). Владыка Иоанн – одна из ярчайших личностей в истории Церкви XX века. Богослов, историк, публицист, он громко говорил о необходимости возрождения идеалов Святой Руси, о том, что государственное устройство должно основанием своим иметь православную веру и быть богоугодным. На рубеже 1980–1990-х, когда общественное сознание было одурманено «сладким воздухом» свободы, подобные взгляды не могли не вызывать реакции резкого неприятия. Либеральные публицисты не скупились на ярлыки, но для миллионов его голос звучал как набатный колокол, пробуждая совесть и ведя на дорогу к храму, к молитве. Сам владыка Иоанн был глубоким молитвенником, строгим духовником. Строгим прежде всего по отношению к самому себе.
О митрополите Иоанне рассказывает протоиерей Александр Захаров – настоятель храма во имя святых Царственных Страстотерпцев на ст. Сологубовка (Санкт-Петербургская митрополия).
Протоиерей Александр Захаров:
– Отец Александр, вы хорошо знали владыку Иоанна. Каким он был? И каким его воспринимали другие люди?
– Это был человек удивительно простой, доступный и добрый, но при этом на редкость убежденный и очень твердо стоящий на своих позициях. Такое сочетание доброты и твердости не так часто, к сожалению, встречается. Чаще бывает иное: человеку, непоколебимому в своих убеждениях, трудно оставаться доброжелательным по отношению к тем, кто не разделяет его взглядов. А вот владыка видел даже в тех, кто расходился с ним в убеждениях, прежде всего людей, а не идеологических оппонентов.
– Владыка Иоанн был истинным патриотом России, ратовал за ее национальное возрождение, за что нередко подвергался всевозможным нападкам. С ним открыто враждовали, даже ненавидели. А как сам владыка относился к этому?
Плохо относиться к Владыке могли только те, кто с ним не встречался, знал о нем понаслышке
– Он за всех молился. А вообще плохо относиться к нему могли, как мне кажется, только те, кто с ним не встречался, знал о нем понаслышке. О царе нашем, государе Николае II Александровиче, тоже ведь разное говорили и писали, а кто-то и ненавидел. По большей части это были люди, которые его ни разу не видели.
Тот, кто хоть раз в глаза владыке Иоанну заглянул, уже не смог бы хулить его.
– Владыку Иоанна критиковали за традиционализм, антисемитизм, национализм, антизападничество. Но, вероятно, владыка отстаивал не эти -измы, а что-то иное. Что именно?
– Владыка очень любил свою родину, свой народ и очень переживал за то, в каком положении оказалась наша страна в результате так называемой перестройки. Он видел путь, по которому должна была идти Россия, и это был иной путь, чем тот, который ей навязывался в то время. Он говорил о том, что нужно не выдумывать какие-то новые утопические пути развития, а в основание и государственной, и общественной жизни класть наши традиционные ценности, те идеалы, которыми на Руси жили веками – и неплохо жили. Одна шестая часть суши с этими ценностями была освоена и обжита.
Время показало, что владыка Иоанн был прав, и многие, кто тогда полемизировал с ним, это уже поняли. Хотя, конечно, и сегодня немало тех, кто по-прежнему остается приверженцем либерально-демократических западных ценностей, в основе которых – индивидуализм; ну, и соответственно, государство ими мыслится как такое собрание индивидуумов, где каждый сам по себе и сам за себя.
– С вашей точки зрения, против чего, прежде всего, выступал владыка Иоанн?
– Против безудержного и часто такого бездумного подражания Западу, которое, как он считал, гибельно для нашей страны. И я в этом с ним совершенно согласен. В ту пору было популярным такое сравнение, по-моему, очень точное: мол, мы хотели подключиться к мировой цивилизации, но сантехники перепутали трубы и вместо мировой цивилизации подключили к мировой канализации. Владыка это видел и был категорически против.
– 1990-е годы – весьма непростой период в истории нашей страны. Государственная власть была слаба, экономика разрушена, везде произвол, хаос, несправедливость. Но, по милости Божией, в это время начала возрождаться церковная жизнь. Как владыка оценивал этот процесс возрождения?
– Владыка Иоанн радовался этому процессу, ему содействовал. И я, многогрешный, в какой-то мере причастен этому возрождению. (Улыбается.) Я учился на 1-м курсе семинарии, когда владыка Иоанн рукоположил меня во диаконы, а в начале 2-го курса – во иерея и направил служить в храм, который был только что возвращен Санкт-Петербургской епархии.
– Студента-первокурсника семинарии владыка Иоанн рукоположил в священный сан…
– Это любопытная история. Мои друзья стали хлопотать о возвращении храма, я приходил молиться вместе с ними, а потом они стали просить меня возглавить общину. Я, тогда еще только первокурсник семинарии, не решался, всячески отпирался. Свидетелем нашего разговора стал один батюшка. Он сказал мне: «Ты противишься воле Божией». «А как узнать волю Божию, отче?» – спрашиваю. «Да просто узнать, – был ответ. – Раз тебя просят встать во главе прихода, соглашайся и служи. Не волнуйся, Господь поможет, если это Ему угодно. А если не угодно, то тебя и не рукоположат». Но разве семинариста-первокурсника рукополагают? Было написано коллективное прошение, представители общины пошли к владыке. Я был уверен, что из этой их затеи ничего не выйдет, и я продолжу спокойно учиться. Но владыка Иоанн удовлетворил их прошение!
– Он знал вас?
– Нет, мы тогда еще не были знакомы лично. Я был для него рядовой семинарист, каких много. Меня это поразило. Я бы, если бы оказался на месте владыки, на такое не решился: отправить служить в столь достойный храм фактически незнакомого человека…
– Отец Александр, как владыка относился к пастве? Каким был как духовный руководитель?
Показательно, какими словами он напутствовал меня на пастырство: “Помни: все люди – твои чада”
– Показательно, как он напутствовал меня на пастырство, – потому что он другим советовал то, чему сам следовал. После хиротонии сказал: «Александр, ты теперь отец. На приходе встретят тебя твои чада. Они разные. Есть хорошие, есть плохие. Одни будут каяться больше, другие меньше. Но помни: все они – твои чада». Я навсегда запомнил эти слова. Сам владыка всегда ко всем относился как к своим чадам. И к мирянам, и к священникам, и к монашествующим. И всегда с любовью.
По материалам Православие.РУ